В Латвии не заметили рекомендации Совета Европы по правам нацменьшинств

Как известно, в 1995 году Латвия присоединилась к Рамочной конвенции Совета Европы по защите национальных меньшинств.

Ратифицировала ее только спустя 10 лет. Этот документ предусматривает регулярный "вызов на ковер". На дипломатическом языке это называется мониторингом положения нацменьшинств в странах-участницах конвенции. Это когда Совет Европы оценивает, в какой степени государства выполняют взятые на себя обязательства.  

В начале марта после очередного разбора полетов МИД Латвии опубликовал пресс-релиз, в котором объявил, что "в резолюции с признательностью отмечаются достижения страны в области интеграции общества". Перечисляются позитивные моменты из первой части резолюции. Остальному содержанию документа отводится одно предложение: "Одновременно Латвии высказаны несколько рекомендаций по более эффективному обеспечению прав меньшинств". Финальный аккорд пресс-релиза: "У этих предложений рекомендательный характер".

Кто бы спорил, но, может, стоит прислушаться к недовольству европейцев и откорректировать ситуацию?

Начнем все-таки с комплиментов. Добрых слов в резолюции заслужили пять пунктов.

1. "Усилия по развитию культуры меньшинств и межкультурного диалога, наличие у многих культурных учреждений интернет-страниц и гидов на русском языке".

2. "Усилия государства в обучении латышскому языку, в результате которых, как показали исследования, более 90% респондентов с родным русским языком заявили, что знают латышский, и более половины оценили свои знания как хорошие.

Владение языком среди молодежи еще лучше".

3. В сфере масс-медиа в резолюции особо выделены эфиры Латвийского Радио LR-4 и телеканала LTV7 на русском языке. Хотя к сентябрю содержание на русском из LTV7 полностью уйдет, это подтвердил председатель Национального совета по электронным СМИ. Были "наскоки" и на LR-4, руководство которого на этот раз "отстрелялось", что будет дальше, — время покажет.

4. В Латвии, как известно, имеются школы нацменьшинств — польские, литовские, белорусская, украинская, еврейская, эстонская. Их посещают более четверти всех учеников страны. Похвально то, что "спрос на обучение в них остался неизменным на протяжении последних 10 лет".

5. "Бюджетное финансирование этих школ было увеличено, чтобы компенсировать малую численность учеников, облегчить подготовку преподавателей и получение учебных пособий".

На этом "пряничную" часть доклада, занимающую примерно четверть объема документа, разрешите считать закрытой. Дальше – "кнут", на котором латвийские международники решили свое внимание не акцентировать.

1. "Латвии следовало бы немедленно пересмотреть требования к уровню владения латышским языком при найме на работу в публичном секторе. Все более строгие требования к беглости владения латышским языком создают ненужные преграды".    

В точку! Претендент на вакансию в публичном секторе, будь то юрист, врач, работник гостиничного бизнеса, учитель, воспитатель в детсаду, полицейский и т. д., должен сдать экзамен на знание латышского языка на высшую категорию — С2. Сделать это сложнее, чем пройти тест на членство в NASA. Учителя латышского происхождения, принимающие экзамен, в кулуарах признаются, что его практически нереально сдать тем, кто не является этническим латышом. А педагоги, готовящие людей к экзамену, пожимают плечами: как дальше заниматься с учениками?

Кто-нибудь убедит меня, что это делается не специально? Ведь ясно же, кто в таком случае легче займет вакантные места рабочего рынка страны.

2. Еще в резолюции требуется "обеспечить непрерывную доступность образования на языках меньшинств везде, где на это есть спрос".

3. Рекомендуется также пересмотреть "политические меры запретительного характера и другое давление, объясняющееся политической повесткой дня".

4. Без изменений остается и "ситуация с транскрипциями личных имен на латышском и их использовании в личных документах".

5. Школы меньшинств "оказались под нарастающим давлением в сторону увеличения использования латышского в обучении".

6. "Особую озабоченность вызывают планы уменьшения объема преподавания на языках меньшинств, а введение в 2015-2016 годах "требования лояльности" для учителей и директоров школ создает климат подозрительности и опасений".

Дальше идут рекомендации по устранению недоработок. Шесть основных и четыре дополнительных.

На минутку отвлекусь от Совета Европы. У меньшинственской молодежи, связавшей судьбу с Латвией, не возникает вопроса, учить латышский или нет. Она его учит и, владея латышским, русским и еще одним-двумя иностранными языками, становится зачастую конкурентоспособней тех сверстников, которые, имея под боком могучего соседа, так и не удосужились выучить русский.

Мало у кого из жителей Латвии есть сомнения и на тот счет, что небольшой нации в собственной стране следует холить и лелеять родной язык. Речь не об этом, а об излишней ретивости, сметающей разумные пропорции. Все хорошо в меру. Например, категорический отказ писать на лекарствах аннотацию еще и на русском — это уже перебор. Кому мешает такая инструкция? Адекватные люди расценивают это как помощь бабушке, которой в силу возрастных особенностей уже не выучить латышский, а не как пренебрежение к госязыку.

Но вернемся к мониторингу Совета Европы и вместе посчитаем, чего же все-таки в нем больше: дифирамбов или щелчков? Вот и я больше вторых насчитала. И вспомнила анекдот.

Женщину спрашивают:

— Мадам, сколько вам лет?

— Мой возраст приближается к 40.

— Простите, а с какой стороны?

Может, в главном внешнеполитическом ведомстве Латвии тоже не с той стороны считают?